Приключения поручика гвардии - Юрий Шестера

Очнулся Андрюша на рассвете, когда еще невидимое солнце осветило взметнувшийся ввысь шпиль на здании Адмиралтейства. И хотя после очередной вечеринки молодых офицеров в Английском клубе уснул далеко за полночь, что-то беспокоило его. Голова соображала еще довольно туго, но, испив из кувшина огуречного рассолу, заранее приготовленного слугой, знающим прихоти барина, Андрюша стал пытаться восстановить события бурно проведенной ночи.

И тут его осенило. Флотские офицеры, бывшие к этому времени в фаворе, возбужденно делились впечатлениями об утвержденном накануне Его Императорским Величеством Александром Павловичем, недавно вступившим на престол, проекта морской экспедиции на Камчатку и в Русскую Америку[1]. Глаза моряков светились неподдельным восторгом. Еще бы! Ведь сейчас считался дальним плаванием переход из Кронштадта в Архангельск вокруг Скандинавского полуострова, а тут кругосветное плавание через все моря и океаны! А начальником этой экспедиции назначили какого-то лейтенанта Крузенштерна[2], произведенного по этому поводу в капитан-лейтенанты.

У Андрюши засосало под ложечкой. Многие из этих недавних выпускников Морского кадетского корпуса совсем скоро будут в течение нескольких долгих лет в шторм и в штиль, при попутных и встречных ветрах бороздить неведомые доселе воды, увидят дальние экзотические страны и народы, их населяющие. И вернутся настоящими «морскими волками» на зависть сверстникам и на радость столичным барышням. А он, хоть и гвардейский поручик, будет в это время прозябать в столичном гарнизоне и тянуть однообразную офицерскую лямку. Какая несправедливость!

От этих переживаний у молодого и от природы любознательного молодого человека хмель как рукой сняло. Он, конечно, не флотский офицер, и посему никакого отношения к морским делам не имеет. Но ведь что-то же можно предпринять?! Поэтому вся надежда может быть только на батюшку, представителя старинного дворянского рода, имевшего связи в аристократических столичных кругах. Но Андрюша понимал, что прежде чем обратиться к нему с такой необычной просьбой, нужно располагать хоть какой-нибудь достоверной информацией по поводу предполагаемой экспедиции.

И тут он вспомнил о мичмане Фаддее Беллинсгаузене[3], которого достаточно хорошо знал, так как был почти его ровесником, и который, кстати, участвовал в этой самой последней вечеринке в Английском клубе. И окрыленный надеждой, Андрюша договорился о встрече с ним в ближайшие дни. Фаддей хоть и был немало озадачен неожиданной просьбой поручика, но все-таки поведал известную ему историю этого вопроса.

Когда в 1778 году великий английский мореплаватель Джеймс Кук[4], безуспешно искавший в своей третьей кругосветной экспедиции Северо-западный проход из Тихого океана в Атлантический, подошел к одному из островов Алеутской гряды, то был очень удивлен присутствием на нем русских мореходов. Еще более он был удивлен видом судна, на котором, по его мнению, можно было с грехом пополам тащиться вдоль берегов, а они, эти самые русские мореходы, оказывается, не только посмели, но и плавали в этих бурных северных океанских широтах.

Кое-как набранный из невыдержанного леса корпус, латаные-перелатаные паруса, в сплошных узлах снасти корабельного такелажа… Одним словом, суденышко выглядело убогой сиротой на фоне громад трехмачтовых сорокапушечных красавцев «Резолюшен» и «Дискавери» с полированными чуть ли не до блеска бортами и целым облаком парусов из безукоризненно белоснежной парусины.

Блестящий английский капитан, естественно, не только не знал, но и не мог предположить, что всю корабельную оснастку перевозили из Центральной России на Дальний Восток за многие и многие тысячи верст обозами по самому северу бескрайней Сибири. И чтобы уложить на возы такие крупные вещи, парусину и канаты разрезали на куски, якоря распиливали на части, а затем уже на охотских верфях сшивали, связывали и сковывали вновь.

Однако удивлению многоопытного капитана не было предела, когда он увидел морскую карту этих мореходов, бесценную на взгляд много повидавшего на своем веку моряка, бережно извлеченную из-за пазухи штурманом Измайловым с разрешения шкипера Якова Ивановича Сапожникова. Кук, конечно, что-то слышал о Беринге[5], который будто бы лет сорок тому назад переплыл из Сибири в Америку, но все считали это маловероятным ввиду уж слишком большой удаленности, по их мнению, Азии от Америки. Но перед ним не во сне, а наяву лежала со следами перегибов от длительного употребления морская карта, созданная Берингом и его соратниками! На русской карте с большой точностью были нанесены все острова с указаниями мест, удобных для стоянки судов, и обозначены безопасные фарватеры в проливах между ними.