Выгон - Эми Липтрот

В первый день после возвращения домой я сижу за старым морозильным ларем, среди жгучей крапивы, и смотрю на надвигающиеся тучи. Шум волн не так уж сильно отличается от шума лондонского транспорта.

Ферма находится на западе главного и самого большого из Оркнейских островов, на той же широте, что Осло и Санкт-Петербург. От Канады меня отделяют только скалы и океан. Сельскохозяйственные технологии изменились, на ферме появились новые постройки и новое оборудование, однако старые сараи и инструменты никуда не делись: вот они, гниют и ржавеют на соленом воздухе. Сломанный ковш экскаватора служит лоханью для овец. Стойла, где раньше держали скот, теперь завалены вышедшим из строя оборудованием и старой мебелью, вынесенной из дома. В этом коровнике я когда-то сделала качели, привязав веревки к балкам, и висела вниз головой над воротами, которые теперь вросли в землю и проржавели.

На юг ферма тянется по побережью до полосы песчаной почвы, переходящей в берег залива Скейл – пляж в полтора километра длиной, где находится Скара-Брей – поселение эпохи неолита. На север же она уходит ввысь по утесам туда, где растет вереск. У каждого поля есть название, достаточно прозаичное: например, Переднее поле, которое видишь, подходя к дому, или Овечье поле, со всех сторон укрытое за каменными стенами. Самое большое поле, Выгон расположен на побережье, в верхней части нашей фермы, где трава всегда короткая, потому что круглый год ее бьют ветер и брызги морской воды. Именно на этом поле пасутся летом овцы и ягнята, сюда их приводят с «детских» полей. Именно здесь хайлендские коровы, рыжие и рогатые, проводят зиму, бегая под бескрайним небом.

В некоторых старых сельскохозяйственных отчетах выделяют два вида земель: внутренние, или пахотные, расположенные близко к самой ферме, и внешние, или выгоны, некультивируемые, простирающиеся на большие расстояния и часто расположенные на склоне. Раньше эти внешние поля часто использовались как общие пастбища для нескольких ферм. Выгон расположен на самом дальнем участке фермы и возделывается лишь частично; туда приходят домашние и дикие животные, а люди заглядывают нечасто, так что духам там полное раздолье. Согласно оркнейскому фольклору, на холмах и в ущельях группами живут духи трау. Есть еще сказки о холмовичках – маленьком народце, который выползает летом из каменистой почвы, чтобы попроказничать.

На фотографии, сделанной на Выгоне в начале восьмидесятых, я сижу у папы на плечах. Папа с мамой показывают друзьям из Англии этот пришедший в запустение участок земли, который они недавно приобрели. Родители хотели купить ферму и ездили всё дальше и дальше на север, пока не нашли ту, что могли себе позволить. Семья и друзья удивились покупке и сомневались, что дело выгорит, – впрочем, как и местные. Жители Оркнейских островов повидали немало южан-идеалистов, которые переезжали сюда, но уже пару зим спустя возвращались домой.